Cоздатель трёхлинейки Сергей Иванович Мосин [14. 04. 1849 – 08. 02. 1902]

Трёхлинейная винтовка системы Мосина образца 1891 года по праву считается одним из самых знаменитых образов русского стрелкового оружия. Приняв участие в русско-японской и первой мировой войнах, она впоследствии верой и правдой служила красноармейцам в тяжелые времена Великой Отечественной. Созданная еще до начала ХХ столетия, русская «трехлинейка», в течение многих десятилетий оставалась надежным и современным оружием, достойным нашего замечательного солдата, была первым отечественным образцом из всех ружейных систем, поступавших когда-либо на вооружение армии...
«Все усовершенствования огнестрельного оружия ведут только к тому, что пуля становится несколько менее дурой, но молодцом она никогда не была и никогда не будет». Так выразил в 1888 году свое отношение к скорострельному оружию военный теоретик генерал Драгомиров. Странно, не правда ли? Казалось бы, кому, как не военным, первым оценить преимущества магазинной, многозарядной винтовки над дедовской однозарядной? Тем более что армии большинства европейских держав спешно оснащались новейшими «магазинками».

Патрон 7,62×54 мм образца 1891 года
Патрон 7,62×54 мм образца 1891 года:
Масса порохового заряда – 2,35 г. Масса пули – 13,73 г. Начальная скорость из 800-миллиметрового ствола – 685 м/с, из 731-мм– – 660 м/с, из 508-миллиметрового – 620 м/с.

Скажем прямо: у русского генерала были некоторые основания для пессимизма. И все оттого, что в технике новые идеи нередко проверяются на старых, отработавших свой век системах. На первых порах, когда выяснились преимущества магазинных винтовок, оружейники всех стран пытались переделывать однозарядные. Нельзя же, в самом деле, перевооружить многомиллионную армию в один день. Как ни проста боевая винтовка, налаживание массового производства нового образца займет изрядное время.
Одни изобретатели размещали боезапас в прикладе, другие облюбовали схему с подствольным магазином – длинной трубкой, тянувшейся от затвора чуть ли не до самого дула ружья.
Впрочем, этим и многим другим однотипным системам не суждена была боевая служба. И прикладные и подствольные магазины, придав винтовке завидную скорострельность, вовсе не сделали пулю «несколько менее дурой». Скорее наоборот. Попасть в цель из новых винтовок оказалось труднее, чем из «однозарядок»: сказывалась перебалансировка ружья, изменение его центра тяжести с опорожнением магазина. Дальше – хуже! Не так просто заполнить длинную трубку в прикладе или под стволом добрым десятком патронов. В самый напряженный момент боя солдату приходилось либо торопливо набивать магазин, либо стрелять из своего оружия, как из обыкновенной однозарядной винтовки. В довершение ко всему быстрому и меткому огню очень мешал густой, не успевавший рассеяться пороховой дым. В те времена патроны еще снаряжались стародавней смесью из селитры, серы и угля. Получился какой-то заколдованный круг – чем быстрее можно было стрелять, тем бессмысленнее становилось это, казалось бы, неоценимое качество новых винтовок.